Жаколио Луи - Факиры-Очарователи

---

Чандернагор — Ганг — Бенарес — Гостеприимство раджи — Факир Кавиндасами — Магнетизм и престидижитаторство — Чем кончают индийские медиумы — От Мурзапура до Боорампура —Бонделькунд и Кандейк — Нусерабад, Арунгабад, Эллора — Подземелья Эллоры и Карсии — Отъезд в Нагпур — Леса Бераа
После Пондишеры, из всех индийских городов наилучшие воспоминания у меня остались о Чандернагоре. Я любил эту нашу маленькую столицу на берегах Ганга. Здесь все говорит вам о Франции.

И нигде нет такой роскошной растительности, такого кроткого и прекрасного населения.
В 1867 году я нес там обязанности председателя суда и решил при наступлении судебных вакансий в конце декабря посетить те из провинций, в которых я еще не бывал.
Из Чандернагора я уехал 3го января, отправившись на местном небольшом судне, снабженном маленькою картою. В конце месяца я был уже в священном Бенаресе.
Со мною были двое слуг, — нубиец Амуду, сопровождавший меня во всех моих путешествиях и бывший моим доверенным лицом, и другой, который заботился о нашей пище.
Экипаж моего судна был невелик — т. е. рулевой и шесть гребцов из касты рыбаков.
Незадолго до заката мы причалили у лестницы Гаты, неподалеку от знаменитой пагоды Шивы.
Возможно ли описать волшебное зрелище, явившееся пред моими очами… Что может быть грандиознее и пышнее Бенареса?!
Когда любопытный путешественник поднимается вверх по Гангу, то прежде всего ему видны верхушки минаретов, которые возвышаются над громадами дворцов. Эти грациозные башенки живописно разбросаны по всему берегу на протяжении двух лье.
Невозможно остаться бесчувственным при виде дивной панорамы, которую представляют из себя храмы, башни, длинные колоннады, высокие набережные, террасы с балюстрадами, и все это в сочетании с пышной листвой баобабов, тамариндов и бананов, волшебное, дивное зрелище представляет собой сочетание величественных деревьев, осыпанных кистями цветов, и всех этих зданий, покрытых скульптурными украшениями. Здесь соединилось искусство рук человеческих с красотою и очарованием природы.
Полное отсутствие правильного плана, различные виды архитектуры, смесь сурового и торжественного с легким и фантастичным придают хотя иногда и странный оттенок отдельным частям, но все же общий вид полон величия. Что же касается мелочей, то они так богаты разнообразием, так восхитительны, и так тщательна их отделка, что европейцам трудно представить себе их красу, не увидав их собственными глазами.
Вместо набережных — гигантские лестницы, ступени которых спускаются к самым водам Ганга. Наверху их стоят Гаты, нечто вроде монументов, состоящих из четырех колонн, соединенных между собою одним карнизом. От восхода до заката солнца эти лестницы покрыты толпами кули, которые разгружают и нагружают небольшие судна, снующие вверх и вниз по реке и доставляющие товары из Бенгалии, Европы и Азии.
На закате тысячи мужчин и женщин спускаются по ступеням Гат, чтобы совершить вечернее омовение в священных водах.
Что за восхитительные создания женщины Бенгалии. Не я один поклонник их красоты. Вот что пишет о них мой соотечественник де Жансиньи, бывший адъютантом раджи Ауда:
«Если только индусские женщины не изнурены тяжкими работами под палящими лучами солнца, то они почти все без исключения замечательно красивы.
У них крошечные ручки и ножки, движения полны свободной грации, большие томные глаза, волосы длинные и шелковистые и удивительно тонкая и нежная кожа».
Женщины из касты браминов особенно выделяются

Желязны Роджер - Предисловие

---

Что общего у Ричи Коула и Роберта Лоуэлла с научной фантастикой и боевыми
искусствами?
И наоборот?
Я только что взял в руки утренний выпуск газеты и обнаружил, что завтра
вечером в городе будет джазовый саксофонист Ричи Коул и даст два концерта в
местечке под названием Эль-Фэрол на Каньон-Роуд. Непременно нужно ухватить
билеты. Я в некотором роде поклонник джаза.
Такая музыка напоминает мне научную фантастику - тем, что в ней за основу
берется известная музыкальная тема и уже на заданную тему создаются порой
неслыханные вариации. И все это не просто побуждает смотреть, внимать, читать,
но и стимулирует работу мысли, заставляя иначе взглянуть на вещи, которые
жизнь, как кажется, привычно расставила по своим местам. Думаю, высказывание
это не отличается особой глубиной мысли, но в качестве краткого вступления к
рассказам, выбранным мной для сборника, оно заставляет меня еще раз отметить,
что когда я слушаю хорошую джазовую пьесу, меня моментально охватывает то же
самое чувство, которое испытываю, работая над рассказом, где все в точности
так. Сначала всегда появляется некая тема, а уже затем - радость создавать
хитросплетения сюжета.
К тому же, как недавно рассказывал я своему другу, эксперименты Роберта
Лоуэлла в поэтическом сборнике, названном им "Подражания", сразу же очаровали
меня, едва только книга вышла в свет. Выбрав восемнадцать поэтов разных времен
и народов, он создал "подражания" самым разнообразным их стихотворениям - не
переводы, а скорее переложения в своей особой тональности. И этот какой-то
очень джазовый подход к литературному творчеству глубоко поразил меня и всякий
раз всплывал в памяти, когда я раздумывал над возможностью воспользоваться
более ранними идеями и сотворить на них небольшие ритмические фигуры, которые,
как и в джазе, послужили бы сопровождением к "сольной импровизации".
Это ощущение также сродни тому, которое испытываешь в высшей, вольной по
форме вариации боевого искусства, когда забываешь все фигуры боя, на освоение
которых ушли годы, а просто движешься, перетекая из одной формы в другую так,
как приучены тело и разум.
И вот теперь, в "Смертнике Доннере и Кубке Фильстоуна", я, безусловно,
мысленно не расставался с фантастикой Деймона Раньона с ее
обманчиво-естественным использованием стилизованного жаргона 20-х - то, что с
трудом поддается подражанию, - с хитроумными поворотами сюжета. И все же я так
полюбил его рассказы; что однажды не выдержал и сам решил попробовать написать
нечто подобное, перенеся действие на искусственный спутник Земли - Верхний
Манхэттен - и придумав подходящий сюжет.
"Калифрики - властелин Нити" был написан по просьбе Дианы Уинни Джонс
(которой я приношу особую благодарность за то, что она познакомила меня с
автобиографией Горького, а также за столь многочисленные прекрасные
произведения, созданные ею самой). Что касается вариаций и подражаний, то,
работая над этой вещицей для составляемого ею сборника "Тайные превращения", я
"играючи" прибегнул к некоторым хитроумными приемам и настроениям, навеянным
сказками Э. Т. А. Гофмана. И - да, так оно и было, - вместо того, чтобы
следовать завершенному в мыслях плану, я почти все время импровизировал.
Я включил сюда и два других своих рассказа:
" Автомобиль-дьявол" и "Последнюю из диких", между написанием которых
пролегло 15 лет, так как первый из них абсолютно оригинален и ни в чем не
заимствован, вариации же разыгрывались на витавших в воздухе идеях